Каждому по рогам
Если бы наши дорогие бизнесмены, вламывающие в поте лица на ниве бизнеса, знали, как развлекаются их милые молоденькие малышки, они бы, скорее всего вообще не работали. Только бы и делали, что следили за своими милашками. Но тут уж приходится выбирать – или бабки, или рожки. Почему так происходит – сам чёрт не разберёт, вроде займи себя красотка, чем х
Если бы наши дорогие бизнесмены, вламывающие в поте лица на ниве бизнеса, знали, как развлекаются их милые молоденькие малышки, они бы, скорее всего вообще не работали. Только бы и делали, что следили за своими милашками. Но тут уж приходится выбирать – или бабки, или рожки. Почему так происходит – сам чёрт не разберёт, вроде займи себя красотка, чем хочешь – хочешь, займись шопингом, хочешь – иди на шейпинг, в солярий, к косметологу, в парикмахерскую, в бассейн. Не нравится тебе эта жизнь – сядь у телика, вяжи носочки несуществующим деткам, читай Дарью Донцову или любовные романы – всё зависит от твоих интеллектуальных способностей и потребностей. Но ведь девочкам скучно! Им хочется чего-то разнообразного, необычного, нестандартного. Адреналинчика в кровь девочкам пустить надо. Им плевать, что секретарши их толстосумных мужей ежедневно раздвигают свои ножки на столе у шефа, им по барабану, что по пятницам под предлогом «совещания» их благоверные трахают самых шалавных проституток – чем грязней, тем лучше.
Им важна их жизнь, и их жизнь должна быть финансово упакована, красиво обставлена, не иметь проблем, зато иметь приключения на задницу. Вот разговор именно таких барышень мне удалось услышать в прошлую пятницу, в хорошей баньке, где не только мужики снимают тёлок, а где их жёны ещё и получают положительные эмоции, здоровье и умопомрачительный халявный курс психотерапии путём рассказывания друг другу событий последних дней. Девушек было трое, возраст их колебался от 25 до 30 лет. Фигурки у всех трёх красавиц были изумительными, ну, и всё, что к этому прилагается – хорошее силиконовое вмешательство в грудь, ненавязчивые пирсинги в навязчивых местах, длинные ноги, шикарные волосы… Может быть, именно поэтому они меня даже не заметили в раздевалке – ну, сидит тётка какая-то, не сисек, не писек, - так, тётка…Внимания на меня не обратили, рассказывают друг другу свои истории. А я просто заслушалась. Думаю – бывает же так в жизни!.. Просто как в эротическом кино!..
ЛЕНОЧКА:
Я своего, конечно, очень люблю. Он мне ни в чём не отказывает – ни в деньгах, ни в отдыхе, ни в машине, ни в шмотках. Трахает нечасто – ну – раз в неделю, а то и раз в две недели… Член у него, не ахти! – маленький, худенький, стоит относительно ветра хорошо, а так – не очень. Ну, мужик-то очень хороший! Не жадный, не дотошный, не капризный… Я решила – пусть будет такой муж, а всё остальное приложится. Ну, вот и началось. Сначала капризничала – выбирала посимпатичней, помоложе, ну из тех, что Тарзан, чтобы накачанный, с рулём по ветру, слова там всякие говорил, подарки дарил, а потом поняла – скучно. Ну, пришёл, ну – принёс - член, букет и коробку конфет, ну вставил по самое «не балуйся». Ну, покряхтел, постонал, ну сладко спустил на животик, погладил, и что?!! Конечно, я со своей физией и фигурой могу любого срисовать. А что? Я – женщина видная, красивая, стильная, одета по полной программе. Грудь, хоть и силиконовая – как родная, муж у меня есть – замуж не стремлюсь. Что, думаю, мне не хватает? А не хватает мне, девочки, простого русского парня от сохи. Дай, думаю, поищу.
Позвонила по объявлению – «бригада молдаван сделает римонт в лучшем види». Звоню – мне, говорю, бригада не нужна, пусть приедет кто-нибудь один – оценит объём работ! Приезжает – как есть: в ватнике (май на дворе!), в ушанке, маленький, лысенький, страшненький, но не старый. По-нашему еле лепечет, только и мямлит – сколько дашь, сколько дашь? А я, типа, не понимаю, - чего давать-то. Пеньюарчик на мне как полиэтиленовый пакет, каждую родинку на малых половых губах видно, макияж – в полный рост. Мужичонка-то, глазки отводит, стесняется. Я его за ручку беру и веду в спальню – а там мне давно бы не мешало ремонт сделать, да и мой не будет против. Тут Роман (молдаванин-то мой) соображает, что бабки по-любому отломятся и начинает радоваться по-своему, по молдавански. Заигрывает, аккуратно, так, за талию прихватывает, под музычку в грязных башмаках пританцовывать начинает. А мне его танцы, девки, ну ни в три бритых лобка не нужны. Я ухватываю его через его потнючие штанины за самый главный прибор и чувствую, бабы, что прибор у него – что надо.
Дальше дело пяти минут. У них там, у рабоче-крестьян, видимо, принято по-быстрому – ввёл - вывел - кончил - вытер - в щёку чмокнул - ушёл, не забыв закрыть дверь. Он даже ушанку снять не подумал, просто пуговки расстегнул на армейском гульфике, завалил меня, красотку на элитное бельишко и вошёл без всяких там тебе предварительных. Но, девчонки, какой член! Как у Рокко Сиффреди, а может и больше, а толстый какой, а кайфово как бил, как в барабан. И рычал, как дикий зверь. Как ударит – до самой матки, а то и дальше. Как в той песне: «Хвастать, милая не стану – засажу, так засажу. Хоть до сердца не достану – по печёнкам повожу…» Ещё, гад, вынимал всё время – вынет, прицелится, и опять вводит. А это такой кайф – как будто тебя сто классных мужиков вые..и. А пахло от него – то ли «Шипром», то ли говном каким-то турецким, но, девки – в кайф! Он ещё спросить умудрился, можно ли в меня кончить, как будто про таблетки вообще никогда не слышал. Интеллигент, твою мать! Девки, у меня такого оргазма никогда не было. Вот все мои сексуальные фантазии в этом гусаре и воплотились. Знаете, когда ты ещё маленькая девочка, а тебе кажется, что тебя трахает целая рота солдат, да по очереди, да вместе, да – один в задницу, один в вагину, один в рот, ещё двоих руками дрочишь… Такое же только в сказке или в кино бывает. А ощущения испытала – на всю жизнь запомню. Жаль, что телефон его потеряла. Ну, да, ничего, сказки – они не повторяются.
МАШЕНЬКА:
Да уж ты чего-то нарисовала тут – хрен сотрёшь. Просто, какой-то, потнючий плотник, который становится кинозвездой. Вот я развлекаюсь обычно так: звоню в Пиццерию и заказываю себе пиццу, только прошу, чтобы привез мне пиццу не какой-то там супермен с замашками жигало, а самый неопытный юнец, пусть страшненький и очкастый, пусть кривоногий, хромой и прыщавый. Барышни, конечно, на том конце провода изумляются, но я объясняю, что я – супер-пупер-певица, меня все знают и, типа, каждый трахнуть норовит. Не хочу, мол, очередных проблем с охраной. Барышня на том конце не сечёт, что супер-пупер-певица сраную пиццу жрать не станет, и услужливо присылает самого страшного урода, у которого в росте сантиметров пятидесяти не хватает, в очках можно рыбок разводить, на зубах эти железяки долбанные – забыла, как называются, - болтаются и всё вообще – кошмар! Зато с ним никаких жеманств. Халатик такой же – полиэтиленовый пакет, во всех местах пирсинги, лобок сбрит навроде Лужковского затылка, на губках, нижних, я имею в виду, цепочки болтаются. Тут, главное, если парень пиццу сразу не уронил, а сознание не потерял, надо действовать быстро. Надо уговаривать. Правда, всё равно есть риск, что он сознание потеряет – но ведь, не подохнет же, в конце концов.
Подводишь его вместе в его грёбаной пиццей к столу и предлагаешь развернуть её прямо на твоём животике. Вот второй момент, когда он может ласты склеить. Но в последний раз у меня всё хорошо прошло. Мальчик мальчиком оказался, причём – натуралом, что в наше время – редкость. Пиццу откинул, кинулся животик целовать, а сам шарит у себя в штанишках, Карлссон недоделанный, - то ли ищет, не забыл ли дома, то ли проверяет работоспособность. Обрадовался, работоспособность, видимо, оценил, задрожал весь. Штанишки скинул, а оттуда… - мама моя! У меня «паркер» толще. Что же делать, думаю – не гнать же, всё равно нужно употребить по назначению. Я его прыть всю пресекла. «Вот, что, - говорю, - мальчик! Будешь делать так, как я скажу! Понял?» Он закивал, аж рыбки в очках захлюпали. Я подвела его к себе (благо, хоть его карандашик стоял – бодренько так крепенько, как шуруп), легла животиком на кровать, скинула с себя халатик (сзади только визг послышался), подтянула его к себе и, не раздевая, заставила войти ко мне в попку. Но, не просто войти, а сначала вылизать её, исцеловать всю, язычок в неё засунуть. Стонать ему было нечем, так как рот был занят, а вот пыхтел он, как первоклассник над диктантом. Когда я почувствовала, что уже хочу, я велела ему (именно, велела – ведь в этой ситуации королевой была я!) ввести мне в анус головку. Он послушно сделал это. Надо отдать ему должное – он слушался меня, а его член оказался при ближайшем рассмотрении не таким уж маленьким. Самое сложное место – пройти сфинктер, я - наоборот задержалась в нём. Мне было больно, но это была такая кайфовая боль! Мне казалось, что я сейчас разорвусь на части.
Мальчишка просился войти глубже, но я испытывала нас обоих. «Ну, дай, - просил он, - ну можно я войду хоть чуть-чуть глубже?» Он стонал от желания вбить в меня весь свой член, но боялся моего гнева. «Чуть-чуть, - смилостивилась я, - введи только головку и не двигайся во мне. Ты же хочешь быть во мне? Ты же хочешь меня трахнуть? Ты хочешь вы..ать меня в задницу? Ты когда-нибудь делал это? Тебе нравится моя попка?» Мальчишка зарычал. Я побоялась, что он сейчас кончит, и попыталась отвлечь его. «Думай о том, что тебе нужно возвращаться на работу. Ты не трахаешь никого. Тебе всё это только кажется. Дотянись рукой до своей промежности и нажми сильно-сильно в самой середине её». Парень справился. Больше я не хотела его мучить, тем более, что мне самой очень хотелось, чтобы этот неопытный мальчик трахнул меня в задницу, кончил в неё и упал бы мне на спину со счастливой улыбкой на лице. «Давай!» Он даже не понял, а когда до него дошло, что я хочу от него, от стал вбивать в меня свой конец с таким остервенением, что я думала, он разорвёт меня на части. Я была уверена, что он очень быстро кончит, но он кричал и стонал, но я не чувствовала в себе его сока. Он кончил вместе со мной. Я почувствовала, как во мне запульсировала его сперма и испытала такой оргазм, который – уж, и не помню, когда испытывала. Пиццу мы слопали вместе, а на чай я дала ему 10$. Он был счастлив, но попросить телефон постеснялся. Наверно, мальчик был очень умненьким и по вечерам читал Достоевского.
НАДЕНЬКА:
Знаете, что я вам, девчонки, скажу – у меня рассказ подлинней, и, может быть, понеобычней. Так что, давайте, оставим его на потом. Встретимся на следующей недельке, посидим, потрендим. Обещаю – расскажу. Ещё посмеёмся…
Вот так и закончилась эта забавная беседа. Я напросилась к девчонкам в компанию, пообещав им рассказать много интересных своих и не своих историй, они охотно меня в свою компанию приняли, несмотря на разницу в возрасте, комплекции и материальном положении. Так что, продолжение следует
Leave A Reply